Святая моника мать. Блаженный Августин: «Ты же был во мне глубже глубин моих и выше вершин моих

Святая Моника Тагастинская (Тагастская), известная впоследствии как мать блаженного Августина, была родом из семьи христиан-берберов: людей диких, но благочестивых. В традициях этого народа было принято, что дочерей воспитывают не матери, а верные старые служанки. Именно так получилось и с Моникой: ее воспитанием и наставлением занималась почтенная служанка, женщина строгая и своеобразная.
Например, невзирая на отчаянно жаркий климат тех мест (а основные годы жизни святой прошли в Северной Африке, на территории современного Алжира), няня запрещала своим воспитанницам пить в течение дня воду, кроме как во время обеда. Как пишет в своей «Исповеди» сам блаженный Августин, руководствовалась она при этом такими соображениями: «Сейчас вы пьете воду, потому что не распоряжаетесь вином, а когда в мужнем доме станете хозяйками погребов и кладовок, вода вам может опротиветь, а привычка к питью останется в силе».
Интересно, что из этих поучений девочка действительно услышала слово «вино» - только вот эффект был обратный тому, которого добивалась служанка. Монику, как самую старшую и рассудительную, часто отправляли в погреб набрать вина из больших бочек. Мучимая жаждой, девочка не могла не пить соблазнительно манящую жидкость из кувшина, который был у нее в руках - и так, постепенно, простое желание утолить жажду всё больше и больше перерастало в по-настоящему пагубную привычку. Впоследствии сама Моника будет вспоминать об этом периоде как о настоящей опасности - то, что сейчас мы назвали бы неприятным словом «алкоголизм».
Закончилась эта история так же непредсказуемо, как и начиналась. Другая служанка, юная и дерзкая, сопровождавшая молодую хозяйку в этих походах в погребах, не преминула как-то высказаться по поводу происходящего, в глаза обозвав Монику, которая к тому моменту от двух глотков перешла уже к целым стаканам вина зараз, горькой пьяницей. Интересно, что одного этого укора хватило девушке, чтобы прекратить свои тайные возлияния и всю последующую жизнь быть крайне умеренной в потреблении вина. Августин пишет так: «Уязвленная этим уколом, она оглянулась на свою скверну, тотчас же осудила ее и от нее избавилась».
Вскоре после этого избавления от тайного порока на сцене появляется некий государственный деятель по имени Патриций, языческого вероисповедания (не ярый, а просто «по долгу службы»), «человек чрезвычайной доброты и неистовой гневливости» - как скажет о нем блаженный Августин, знающий о Патриции не понаслышке, ведь тот приходится ему родным отцом. Да, Монику выдают замуж. По местным меркам брак крайне удачен: дом - полная чаша, муж любит, дети рождаются.
Ну а то, что супруг вполне откровенно не хранит верность, а еще регулярно впадает в гнев - так все так живут, чего уж там. Соседки, вон, еще и с подбитым глазом регулярно появляются, хоть и знатные дамы. Кстати, а как так получается, что Патриций ни разу не ударил Монику? В общем-то, они даже и не ссорятся толком - он просто покричит, покричит, а потом успокоится и даже свою вину признает, что совсем уж невиданное дело в этих краях. Всё дело в том, что Моника, в отличие от своих соседок, не перечит мужу, а кротко сносит его выкрутасы.
Поэтому, когда прилив гнева спадает, Патриций сам понимает, что был неправ, да еще и жену, видя ее рассудительность и спокойствие, просит объяснить, в чем и где его ошибка. И со свекровью у Моники отношения сложились чудесные - впрочем, тоже не сразу. Сначала дурные служанки восстановили было свою старшую госпожу против младшей, однако кротость и смирение Моники привели к тому, что свекровь разобралась во всех наветах и сама пожаловалась сыну, что среди его слуг царят разброд и шатание. Патриций приказал наказать сплетниц, после чего уже никто не осмеливался наговаривать на молодую хозяйку.
А вот что касается измен Патриция… Моника постоянно молилась о том, чтобы ее муж и дети просветились светом истинной веры. В случае с супругом ситуация сложилась так: видя, что его супруга и семейная жизнь с ней отличаются от того, что происходит в домах его друзей, Патриций прямо спросил Монику, почему так получается, что она не скандалит с ним, а остается кроткой и любящей, что помогает ей и дает силы.
Так, постепенно, со слов жены он и узнавал о христианстве, о молитве, о заповедях. Постепенно простой интерес сменился жаждой узнать всё больше и больше, а потом Патриций и подавно понял, как греховна была его предыдущая жизнь, в пасхальный день принял святое крещение и искренне уверовал во Христа, прося у своей супруги прощения за невоздержанность и эмоциональную, и телесную. От блуда Патриций отказался решительно и сразу, а вот со своим гневливым характером боролся всю оставшуюся жизнь - впрочем, довольно успешно.
Однако жить ему оставалось недолго: всего несколько лет была счастлива святая Моника со своим «новым» мужем, наслаждаясь прекрасным, исполненным взаимного уважения и любви браком. Через несколько лет после своего обращения Патриций умер, оставив Монику вдовой с тремя детьми. Правда, дети были уже довольно взрослыми - и, надо сказать, доставляли матери много хлопот, особенно старший из них, Августин.
Все трое детей - Августин, Навигий и Перпетуя - были некрещеными. Младшие, достигнув зрелого возраста, сами приняли крещение, причем Перпетуя, рано оставшись вдовой, не захотела снова связывать себя узами брака и удалилась в монастырь, где прославилась подвижнической жизнью. С Августином же долгое время дело было совсем плохо.
Патриций очень любил своих детей, особенно старшего. Он очень хотел, чтобы его сын был знатным и ученым, а потому нанимал ему лучших учителей и дал блестящее образование. Будучи симпатичным, знатным, небедным и красноречивым молодым человеком, Августин проводил жизнь в удовольствиях: языческие театры, цирки, вино и женщины. Известно, что у него родился внебрачный сын, которому дали имя Адеодат, что означает «данный от Бога». В какой-то момент Августин вдруг решает, что все материальные блага - зло, после чего, наряду с довольно серьезным увлечением астрологией, с головой уходит в манихейскую ересь.
Моника непрестанно молится о своих детях - и особенно об Августине. Она просит епископов и известных ей подвижников об особых молитвах - и вот однажды ей приснился чудесный сон, который несложно было истолковать однозначно: по ее молитвам сын будет спасен. Моника воспряла духом, однако наступает 383 год, и Августина приглашают в Италию: заботы Патриция вознаграждены, его сына признают ученым человеком и приглашают сначала в Рим, преподавать риторику, а затем в Милан, главным придворным ритором.
Однако совсем не того ждала Моника! Она испугана, ей кажется, что в далеком развращенном Риме Августин и подавно пустится во все тяжкие! «Мать моя горько плакала о моем отъезде и провожала меня до самого моря. Она крепко ухватилась за меня, желая или вернуть обратно, или отправиться вместе со мной», - пишет в «Исповеди» блаженный Августин о событиях тех дней. У святого не было возможности сразу забрать мать с собой, однако вскоре после того как новоявленный придворный ритор прибыл к месту своей службы в Милан, родительница приехала к нему, чтобы остаться уже навсегда.
За то время, которое Августин провел в Милане один, он успел познакомиться с миланским епископом - великим святителем Амвросием Медиоланским. Проповеди этого человека и беседы с ним привели последовательно к тому, что Августин сначала отказался от манихейской ереси, потом стал молиться христианскому Богу с просьбой помочь в поиске истинного пути, затем было чтение апостольских посланий и, наконец, он принял святого крещение - в 387 году.
Надо ли говорить, какую радость испытала святая Моника, до той поры бесконечно скорбящая о своем старшем сыне! Однако снова ее земная радость оказывается недолгой - но на этот раз смерть приходит уже за самой Моникой. В «Исповеди» блаженного Августина есть очень трогательный момент, описывающий последние дни жизни его матери. Там, среди прочего, есть следующие строки: «Случилось, что мы с ней остались вдвоем; опершись о подоконник, смотрели мы из окна на внутренний садик того дома, где жили в Остии. Усталые от долгого путешествия, наконец в одиночестве, набирались мы сил для плавания. Мы сладостно беседовали вдвоем».
Идиллическая и совершенная картинка: мать и сын смотрят в сад и беседуют о чем-то (а эта изумительная подробность «опершись о подоконник» - этими тремя словами создается законченный образ доверительных семейных отношений!). Вскоре после этого разговора святая Моника скончалась, заповедав своим детям не устраивать пышных похорон, но всегда поминать ее в своим молитвах.
Интересен такой момент: еще живя в Алжире, святая Моника неоднократно подчеркивала свое желание упокоиться в одной могиле с Патрицием, однако после переезда в Италию она словно забыла об этих помыслах. Когда же перед самой ее кончиной Навигий, скорбя, сказал, что лучше бы матери умереть не на чужбине, а у себя на родине, Моника довольно резко оборвала его и возмутилась такими словами, говоря, что незачем суетно печься о телесном прахе, а следует верить в Бога, способного воскресить любого, похороненного где угодно.
Когда святая Моника отошла ко Господу, ей шел пятьдесят шестой год. Случилось это событие в Остии, в том же 387 году, когда Августин принял святое крещение. Спустя тысячу лет, в 1430 году мощи святой Моники были перенесены из Остии в Рим, что вызвало волну нового народного почитания и обожания.
***
Святая Моника являет нам не просто образ благочестивой жены и матери. Это женщина-подруга, мать-подруга, любящая и страдающая. Человек, подверженный своим страстям и терпящий несправедливость от других, но спасающий все молитвой. Женщина, обратившая к Богу своих родных - и подарившая миру одного из величайших философов и богословов.

Святая Моника - это мать блаженного Августина (354-430), Епископа Гиппонского, автора прекрасных книг о вере и Церкви. Она очень популярна на Западе и почти не известна у нас. О жизни своей матери блаж. Августин рассказал в девятой книге "Исповеди". Я не буду пересказывать ее биографию. Я просто приведу целостный фрагмент из книги блаж. Августина. Речь в нем пойдет не о молитвах св. Моники за сына, заблудившегося в манихейской ереси. Слова св. Амвросия Медиоланского к матери, плачущей об отвергающем Христа Августине: "Не может погибнуть сын стольких слез", известны и у нас. А вот как эта удивительная женщина жила со своим мужем-язычником? Что принесла она в этот брак из воспитавшей ее христианской семьи? Вот поучительный и вполне современный рассказ об этом:

"За старательное воспитание свое она не столь хвалила мать свою, сколь некую престарелую служанку, которая носила еще отца ее на спине... За это, за ее старость и чистые нравы пользовалась она в христианском доме почетом от хозяев. Потому и поручена ей была забота о хозяйских дочерях, и она старательно несла ее. Полная святой строгости и неумолимая в наказаниях, когда они требовались, была она в наставлениях разумна и рассудительна. Она, например, разрешала девочкам, не взирая на жгучую жажду, пить даже воду только во время очень умеренного обеда за родительским столом. Она остерегала их от худой привычки разумным словом: "Сейчас вы пьете воду, потому что не распоряжаетесь вином, а когда в мужнем доме станете хозяйками погребов и кладовок, вода вам может опротиветь, а привычка к питью останется в силе"...

И, однако, незаметно подползла к матери моей... страсть к вину. Родители обычно приказывали ей, как девушке воздержанной, доставать вино из бочки. Опустив туда через верхнее отверстие сосуд, она, прежде чем перелить это чистое вино в бутылку, краем губ чуть-чуть отхлебывала его: больше она не могла, так как вино ей не нравилось. И делала она это вовсе не по склонности к пьянству, а от избытка кипящих сил, ищущих выхода в мимолетных проказах; их обычно подавляет в отроческих душах глубокое уважение к старшим.

И вот, прибавляя к этой ежедневной капле ежедневно по капле, она докатилась до того, что с жадностью почти полными кубками стала поглощать неразбавленное вино. Где была тогда проницательная старушка и ее неумолимые запреты? Разве что-нибудь может одолеть тайную болезнь нашу, если Ты, Господи, не бодрствуешь над нами со Своим врачеванием? Нет отца, матери и воспитателей, но присутствуешь Ты, Который нас создал, Который зовешь нас, Который даже через... людей делаешь доброе, чтобы спасти душу. Что же сделал Ты тогда, Боже мой? Чем стал лечить? Чем исцелил? Не извлек ли Ты грубое и острое бранное слово из чужих уст, как врачебный нож, вынутый из неведомых запасов Твоих, и не отрезал ли одним ударом все гнилое? Служанка, ходившая обычно вместе с ней за вином, споря, как это бывает, с младшей хозяйкой с глазу на глаз, упрекнула ее в этом проступке и с едкой издевкой назвала "горькой пьяницей". Уязвленная этим уколом, она оглянулась на свою скверну, тотчас же осудила ее и от нее избавилась.

Воспитанная в целомудрии и воздержании, подчиняясь родителям скорее из послушания Тебе, чем Тебе из послушания родителям, она, войдя в брачный возраст, вручена была мужу, служила ему, как господину, и старалась приобрести его для Тебя. О Тебе говорила ему вся стать ее, делавшая ее прекрасной для мужа: он ее уважал, любил и удивлялся ей. Она спокойно переносила его измены; никогда по этому поводу не было у нее с мужем ссор. Она ожидала, что Ты умилосердишься над ним и, поверив в Тебя, он станет целомудрен. А кроме того, был он человеком чрезвычайной доброты и неистовой гневливости. И она знала, что не надо противоречить разгневанному мужу не только делом, но даже словом. Когда же она видела, что он отбушевал и успокоился, она объясняла ему свой поступок; бывало ведь, что он кипятился без толку. У многих женщин, мужья которых были гораздо обходительнее, лица бывали обезображены синяками от пощечин; в дружеской беседе обвиняли они своих мужей, а она их язык; будто в шутку давала она им серьезный совет: с той минуты, как они услышали чтение брачного контракта, должны считатьего документом, превратившим их в служанок; памятуя о своем положении, не должны они заноситься перед своими господами. Зная, с каким лютым мужем приходится ей жить, они удивлялись; не слыхано и не видано было, чтобы Патриций побил жену или чтобы они повздорили и хоть на один день рассорились. Они дружески расспрашивали ее, в чем причина; она учила их своему обычаю, о котором я упомянул выше. Усвоившие его - благодарили, не усвоившие - терпели поношение.

Нашептывания дурных служанок сначала восстановили против нее свекровь, но мать моя услужливостью, неизменным терпением и кротостью одержала над ней такую победу, что та сама пожаловалась сыну на сплетни служанок, нарушавших в доме мир между ней и невесткой, и потребовала для них наказания. После того как он, слушаясь матери, заботясь о порядке среди рабов и о согласии в семье, высек выданных по усмотрению выдавшей, она пригрозила, что на такую же награду от нее должна рассчитывать каждая, если, думая угодить, станет ей наговаривать на невестку. Никто уже не осмеливался, и они зажили в достопамятном сладостном дружелюбии.

Господи, милующий меня! Ты послал этой доброй служанке Твоей, в чреве которой создал меня, еще один великий дар. Где только не ладили между собой и ссорились, там она появлялась - где могла - умиротворительницей. Она выслушивала от обеих сторон взаимные, многочисленные и горькие попреки, какие обычно изрыгает душа, раздувшаяся и взбаламученная ссорой. И когда присутствующей приятельнице изливалась вся кислота непереваренной злости на отсутствующую неприятельницу, то мать моя сообщала каждой только то, что содействовало примирению обеих. Я счел бы это доброе качество незначительным, если бы не знал, по горькому опыту, что бесчисленное множество людей (тут действует какая-то страшная, широко разлившаяся греховная зараза) не только передает разгневанным врагам слова их разгневанных врагов, но еще добавляет к ним то, что и не было сказано. А ведь следовало бы человеку человечному не то что возбуждать и разжигать злыми словами человеческую вражду, а, наоборот, стремиться угасить ее словами добрыми. Такова была мать моя; Ты поучал ее в сокровенной школе ее сердца.

И вот, наконец, приобрела она Тебе мужа напоследок дней его; от него, христианина, она уже не плакала над тем, что терпела от него, нехристианина. Была она слугой служителей Твоих. Кто из них знал ее, те восхваляли, чтили и любили в ней Тебя, ибо чувствовали присутствие Твое в сердце ее: о нем свидетельствовала ее святая жизнь. Она "была женой одного мужа, воздавала родителям своим, благочестиво вела дом свой, усердна была к добрым делам". Она воспитывала сыновей своих, мучаясь, как при родах, всякий раз, когда видела, что они сбиваются с Твоего Пути.

И напоследок - Ты позволяешь ведь по милости Своей называться нам служителями Твоими - о всех нас, живших до успения ее в дружеском союзе и получивших благодать Твоего Крещения, она заботилась так, словно все мы были ее детьми, и служила нам так, словно были мы ее родителями".

Какая богатая жизнь во Христе предстает нам с этих страниц! Святая Моника жила в доме своего мужа просто и безбоязненно. Ее никто не пугал: "Ах-ах! Живешь в блуде. Не обвенчана с мужем..." Она, заключая брачный контракт, сказала своему мужу то, что говорили в древности все римлянки: "Где ты, мой Кай, там и я, твоя Кая". И он стал ее господином. Так просто - по-человечески и по-Божески: жена стала радовать своего мужа, служа ему. Вот и все!

Ну, а что ей волноваться-то? Разве она сама себя спасает? Это делает Господь. А Он ее найдет везде. Нигде не оставит. Вот и получается: ходит жена вокруг своего мужа, во всем угождает ему. Зла не делает, а только добро. Так чего же ей в мире бояться?

Посмотрите, как прост закон, который старается исполнить св. Моника. Весь он сосредотачивается в одной точке - послушание мужу. Разве она бы посмела огорчить своего мужа-язычника такого рода недовольствами:

Ты почто скоромное лопаешь? Нынче у нас Петровки. А в воскресенье разве можно в баню ходить? Ни-ни! А сейчас зачем на диван улегся? Родительская суббота наступила. Шагом марш в церковь! Стариков хоть своих помянешь.

Как-то смотрела я по телевизору встречу с одним митрополитом. Вот встает перед микрофоном бойкая такая старушка в платочке и спрашивает: "Можно ли мыться в воскресенье? А то я своих все время учу..." Митрополит ответил: "Как хорошо в воскресенье у обедни-то побывать..." Села старушка на место. Довольна, наверно. Ивот представила я себе такую картину. Придет она домой и давай своего мужа носом в ответ митрополита тыкать: к обедне, к обедне нужно по воскресеньям ходить! А вот святая Моника так бы делать не стала. И позорить своего мужа принародно не стала бы.

Командует, командует своим мужем моя современница. И кто только нас этому учит? Ну, родители, и родители родителей, и вообще современная атмосфера. Это есть, не спорю. Но ведь есть и еще один учитель - Церковь. Вот разве бы какой пресвитер рискнул святой Монике сказать: "А ты постом мясного-то мужу не давай. Все делай как бы нечаянно, но с хитростью. Приучай, приучай своего язычника к благочестию". Интересно, как бы она на это отреагировала? Попробуйте отгадать (это к читателю)...

Когда я читала у блаж. Августина о св. Монике, то первое чувство, возбужденное во мне этим рассказом, было радостью за нее. Посмотрите, как идет по жизни эта женщина. Да, муж св. Моники - язычник, но ей и в голову не приходит, что этого можно стыдиться. Да, она ему во всем угождает. Но пусть только кто-нибудь попробует сказать дурное слово о ее Патриции! Она к этому субъекту спиной и пошла себе прочь. Вот так же, как и сейчас многие женщины уходят из церкви, смущенные суровостью нелюбовных слов, относящихся к их языческим семьям. С какой это стати выслушивать оскорбления в адрес собственного мужа? Ну, и что, что он язычник? Все равно он хороший. Честь мужа - честь жены, и нравственный закон не должен вступать в противоречие с уставным. Св. Моника и не знала такого противоречия, поэтому и была она счастливее моей современницы.

Позавидовала я св. Монике. Светлой завистью позавидовала. Все-то она сделала так, как и положено было делать святой жене: никого в доме собой не отяготила, не огорчила и - вот уж умница! - никого и словечком учительным не задела. И все в жизни св. Моники свершилось так, как и пообещал ученицам Христовым святой Апостол Петр: без словечечка с ее стороны Церковь в лице Патриция приобрела себе еще одного верного сына. Вот как написано об этом в апостольском послании: "Также и вы, жены, повинуйтесь своим мужьям, чтобы те из них, которые не покоряются слову, житием жен своих без слова приобретаемы были, когда увидят ваше чистое, богобоязненное житие... Так некогда и святые жены, уповавшие на Бога, украшали себя, повинуясь своим мужьям. Так Сарра повиновалась Аврааму, называя его господином. Вы - дети ее, если делаете добро и не смущаетесь ни от какого страха".

***

Я родилась с ненавистью в душе ко всему в мире. Мне каждый шажок по дороге любви давался огромным волевым усилием. И уж если я что-то полюбила, то в мире нет человеческой силы, способной вырвать из моих рук это сокровище! И я не признаю иного судии над своей любовью, кроме Господа Бога. В Его руке меч, и все те зряшные нити, которыми я, по неразумию, опутала свою душу, Он разрубит им, освобождая меня и от этих земных уз.

Отойди, душа, от зеленеющей смоковницы. Пожалей ее. В христианской душе сокрыта огромная мощь молитвенной силы, способной как животворить, так и умерщвлять. Нам показал это Господь в канун Своих святых страстей. Юная весенняя смоковница не дала плодов Господу и умерла от Его проклятия. Вот урок! Мы с вами, поверьте мне, можем убить своим нетерпением весь мир. Однако как еще зелена его пышная крона! Отцвели ли цветочки на ветках этой смоковницы? Завязались ли тугие маленькие смоквы? Зреют ли? Как знать... Отойди же от смоковницы, нетерпеливая душа. Если уж ты не можешь верою сдвигать горы, то, по крайней мере, сдержи свое нетерпение. Смотри с любовью на смоковницу и жди поры. Она красива, правда? Не проклинай же, не проклинай это живое зеленеющее дерево.

В тишине, в тайне соткала я свою паутину любви. Тонкой прозрачной нитью я укутала православный храм, и теперь говорю ей тихо, одними устами: лети, лети, моя паутинка любви! Хоть в Рим лети. Я не сужу тебя. Ты свободна. Лети, куда хочешь. Над миром. В голубом небе. Среди звезд. Лети!

Моника из Тагасты – мать крупнейшего христианского богослова и философа всех времен, занимающего исключительное место в череде западных Отцов Церкви, святого Августина Иппонского . Сам Августин был уверен, что именно по молитвам матери произошло его собственное обращение ко Христу. Практически все сведения о св. Монике дошли до нас из духовной автобиографии св. Августина под названием «Исповедь» .
Родилась Моника в 331 г. в Северной Африке (местом ее рождения мог быть Карфаген или Тагаста – ныне Сук-Ахрас на территории современного Алжира) в христианской семье, вероятно, принадлежавшей к народности берберов (это потомки древних ливийцев, проживавших к западу от Египта). В своей семье она была старшим ребенком.
Огромное влияние на ее воспитание имела старая служанка, державшая хозяйских детей в большой строгости. «За старательное воспитание свое … (праведная Моника) не столь хвалила мать свою, сколь некую престарелую служанку, которая носила еще отца ее на спине, как обычно носят малышей девочки постарше, — пишет св. Августин. — За это, за ее старость и чистые нравы, пользовалась она в христианском доме почетом от хозяев. Потому и поручена ей была забота о хозяйских дочерях, и она старательно несла ее. Полная святой строгости и неумолимая в наказаниях, когда они требовались, была она в наставлениях разумна и рассудительна. Она, например, разрешала девочкам, даже невзирая на жгучую жажду, пить воду только во время очень умеренного обеда за родительским столом. Она остерегала их от худой привычки разумным словом: “Сейчас вы пьете воду, потому что не распоряжаетесь вином, а когда в мужнем доме станете хозяйками погребов и кладовок, вода вам может опротиветь, а привычка к питью останется в силе”. Таким образом, разумно поучая и властно приказывая, обуздывала она жадность нежного возраста и даже жажду у девочек удерживала в границах умеренности: пусть не прельщает их то, что непристойно».
Тем не менее, в юности Моника таки пристрастилась к алкоголю, но когда одна из служанок обозвала ее «пьяницей», дала обет, что отныне будет пить только воду и придерживалась этого правила всю последующую жизнь.

По достижении брачного возраста родители выдали Монику замуж за некого Патриция – сравнительно богатого человека из города Тагасты, к тому же занимавшему в этом городе пост в правительственной администрации. Патриций был в сущности незлым человеком, но обладал взрывным характером. Будучи язычником, он совсем не интересовался религией, зато любил погулять с друзьями и постоянно изменял жене. Моника же, со своей стороны, преодолевала трудности брака не путем максимального отстранения от мужа, а путем последовательного воспитания в себе любви к нему. По мере своих сил она старалась поддерживать мужа, помогая ему во всех его добрых начинаниях. Она создала в доме атмосферу уюта и покоя, чтобы Патриций, придя со службы, мог по-настоящему отдохнуть.

Зная вспыльчивый характер супруга, Моника в минуты его гнева не противоречила ему ни в чем; видя же, что муж отбушевал и успокоился, она спокойно объясняла ему его ошибку. Часто после такого разговора Патриций сам признавал, что кипятился напрасно. К тому же, несмотря на необузданный нрав, Патриций не только ни разу не ударил жену – что вообще-то было в обычае того времени – но даже никогда по-настоящему с ней не поссорился.
Наблюдая подобные отношения в семье Моники, другие женщины не переставали удивляться и постоянно расспрашивали ее, – в чем здесь секрет? Ведь даже жены гораздо более спокойных и обходительных мужчин, чем Патриций, нередко носили на лице и теле следы побоев. Моника же, в ответ на расспросы товарок и их жалобы на мужей, как бы шутя, называла причиной всего плохого в семейной жизни несдержанный женский язык.

Была в семейной жизни Моники и еще одна проблема. Вот как пишет об этом св. Августин: «Нашептывания дурных служанок сначала восстановили против нее свекровь, но мать моя услужливостью, неизменным терпением и кротостью одержала над ней такую победу, что та сама пожаловалась сыну на сплетни служанок, нарушавших в доме мир между ней и невесткой, и потребовала для них наказания. После того, как он, слушаясь матери, заботясь о порядке среди рабов и о согласии в семье, высек выданных по усмотрению выдавшей, она пригрозила, что на такую же награду от нее должна рассчитывать каждая, если, думая угодить, станет ей наговаривать на невестку. Никто уже не осмеливался, и они зажили в достопамятном сладостном дружелюбии».

Постепенно Патриций стал интересоваться верой супруги. Он уверовал во Христа и незадолго до смерти принял Крещение. Моника, которой на момент смерти мужа было 40 лет, не стала вступать в новое замужество, а жила памятью и молитвой об усопшем супруге, с которым надеялась встретиться в будущей жизни.

В браке Моники и Патриция родилось трое детей: сыновья Августин (старший) и Навигий и дочка Перпетуя. Крещены они не были, поскольку в Церкви на севере Африки еще не сложился тогда обычай Крещения младенцев. Грудных детей лишь приносили в храм, где над ними совершалась церемония вступления в катехуменат: священник вручал им символическую крупицу соли и преподавал благословение.

Основные надежды отец связывал со своим первенцем, которому прочил большую государственную или ученую карьеру, а потому дал ему прекрасное образование. Августин и правда отличался большими способностями к учебе, но не забывал и о развлечениях юности. Уже в 15 лет он стал сожительствовать с женщиной низкого происхождения, от которой у него родился сын Адеодат.
Стремясь отвадить сына от избранного им образа жизни, Моника отправила его на учебу в Карфаген, однако там он вступил в секту манихеев, став одним из самых убежденных и пламенных ее адептов. Манихейское учение о том, что материальные поступки не имеют нравственной ценности, принесло утешение в беспокойную душу Августина. А для ревностной католички Моники отпадение ее сына в ересь стало страшнейшим ударом. С этого момента и вплоть до обращения Августина ко Христу всё время и все душевные силы Моники были отданы молитве за своего непутевого первенца.
К этому времени относится сон святой Моники, впоследствии описанный Августином: «Ей приснилось, что она стоит на какой-то деревянной доске и к ней подходит сияющий юноша, весело ей улыбаясь; она же в печали и сокрушена печалью. Он спрашивает ее о причинах ее горести и ежедневных слез, причем с таким видом, будто хочет не разузнать об этом, а наставить ее. Она отвечает, что скорбит над моей гибелью; он же велел ей успокоиться и посоветовал внимательно посмотреть: она увидит, что я буду там же, где и она. Она посмотрела и увидела, что я стою рядом с нею на той же самой доске».
Августин вспоминал, что его мать пролила «больше слёз, оплакивая мою духовную смерть, чем иные матери при телесной смерти сына». Моника продолжала молиться об обращении Августина на протяжении 17-ти лет. Чтобы подкрепить свои молитвы, она постилась, так что Святое Причастие бывало её единственной ежедневной пищей. Епископ Тагасты, имя которого не сохранилось, утешал её, говоря, что хоть её сын молод и упрям, настанет и для него время обращения, поскольку «сын стольких слёз не может погибнуть».

Между тем, Августину, которому исполнилось 29 лет, наскучил Карфаген, и он собрался ехать в Рим изучать риторику. Моника, опасаясь за него, собралась ехать с ним, но он, перехитрив мать, уехал один. В Риме, Августин, предварительно тяжело переболев, открыл свою школу, а Моника, обеспокоенная тоном его писем и дурной славой Рима как «колыбели пороков», продала остатки семейного имущества и отправилась к нему. Однако, когда она добралась до «вечного города», Августина там уже не было: он перебрался в Медиолан (Милан), где получил место наставника риторики.
По прибытии в Медиолан Августин нанёс визит вежливости местному епископу Амвросию (впоследствии причисленному к лику святых, одному из Святых Отцов и Учителей Церкви). Очень скоро Августин и Амвросий близко сошлись, и Августин стал каждое воскресенье приходить в церковь, чтобы послушать проповеди Амвросия. Именно здесь к 30-летнему Августину пришло полное разочарование в манихействе, которое он до тех пор исповедовал.
Когда в Медиолан приехала Моника, её первый визит тоже был к Амвросию, и они поняли друг друга с полуслова. Она стала верной ученицей святого епископа и «завоевала его сердце своею истинной праведностью, усердием в добрых начинаниях и преданностью вере. Часто, когда он видел его [Августина], он начинал славить её, поздравляя [сына] с такой матерью». И Августин уныло замечал: «Едва ли он знал, что за сын был у неё».
Моника часто обращалась к Амвросию за духовным руководством, особенно по практическим вопросам. Это он дал ей свой знаменитый совет о правилах благочестивого поведения: «Когда я здесь, я не пощусь по субботам, но пощусь в Риме; поступайте так же, и всегда соблюдайте традиции и порядки Церкви, какие приняты в том месте, где вы находитесь».

Моника и Августин стали вместе посещать богослужения и обсуждать после них проповеди епископа. Будучи уже немолодой женщиной, Моника сумела настолько глубоко усвоить философию и богословие, что смогла на равных беседовать со своим сыном, считавшимся профессиональным философом. В это время Моника стала проходить подготовку к принятию полного посвящения Богу в одном из женских монастырей Медиолана.
Августин подошел к последней черте, где до обращения осталось сделать буквально один шаг. И тут викарный епископ Симплициан рассказал ему об обращении философа-платоника Викторина, а Понтициан впервые поведал о подвигах пустынножителя Антония Великого и увлек его идеалами монашества. По преданию Августин услышал в саду детский голос, призвавший его открыть наугад Послания Апостола Павла. Выпало Рим 13,13: «Облекитесь в Господа нашего Иисуса Христа, а попечение о плоти не превращайте в похоти». Это и стало последней каплей, после чего Августин вместе с матерью Моникой, братом Навигием, сыном Адеодатом, двумя двоюродными братьями, другом Алипием и двумя учениками удалился на виллу одного из друзей, чтобы там, в тишине, окончательно подготовиться к воцерковлению.
Августин принял Крещение от Амвросия Медиоланского в Великую субботу 387 г., в возрасте 33-х лет.

На этом Моника посчитала свою земную миссию законченной. Собираясь отплыть из Остии (главная гавань Древнего Рима в устье Тибра) в Тагасту, она сказала сыну: «Что мне ещё осталось сделать, или почему я всё ещё на этом свете, я не знаю. Была одна причина, только одна, из-за которой я хотела ещё чуть-чуть задержаться: чтобы я смогла увидеть тебя христианином-католиком, перед тем, как умру. Бог даровал мне это благо, и даже больше, ибо я вижу тебя Его слугой, отвергающего с презрением все земные радости. Что мне ещё осталось сделать в этой жизни?» Святая Моника скончалась две недели спустя в возрасте 56 лет.
Святой Августин увековечил ее память в своей «Исповеди», а дополнительный интерес к ее личности возник в связи с перенесением ее мощей из Остии в Рим в 1430 г. Ныне они покоятся в церкви Св. Августина близ площади Навона.

В церковном искусстве ее изображают вдовой или монахиней рядом с сыном Августином, а также, возведенной на престол с книгой в окружении августинских монахинь; на коленях с Августином и ангелом над ними, держащей в руке шарф, косынку или книгу; молящейся перед алтарем с Августином; прощающейся с ним, когда он отплывает на корабле; держащей табличку с буквами IHS; принимающей дароносицу от ангела.
Святая Моника – небесная покровительница замужних женщин и матерей.

На чем основано мнение, что материнская молитва обладает особой силой? Не является ли это только благочестивым поверьем?

Отвечает иеромонах Иов (Гумеров):
Отношения между родителями и детьми строятся по образу наших отношений с Богом, нашим Небесным Родителем. Поэтому Господь дал родителям особую власть над детьми: Дети, будьте послушны родителям вашим во всем, ибо это благоугодно Господу (Кол. 3: 20). Заповедь о почитании родителей является не только предписанием, не соблюдение которого является грехом. С исполнением ее Господь связал наше долголетие на земле: Почитай отца твоего и мать твою, чтобы продлились дни твои на земле, которую Господь, Бог твой, дает тебе (Исх. 20: 12). Святой апостол Павел говорит, что это первая заповедь с обетованием (Еф. 6: 2). Сына или дочь, обижающих родителей, открыто пренебрегающих их авторитетом и властью, ожидает печальная участь. Глаз, насмехающийся над отцом и пренебрегающий покорностью к матери, выклюют вороны дольные, и сожрут птенцы орлиные! (Прит. 30: 17). С той властью, которую Господь Бог дал матери над детьми, связана особая сила материнской молитвы. Одним из самых назидательных примеров великой материнской любви и молитвы за духовно погибавшего сына является молитвенный подвиг Моники, матери блаженного Августина, который был десять лет в плену гибельного лжеучения секты манихеев. Вымоленный ею сын не только избежал ада, но и стал святым. В своей «Исповеди» блаженный Августин посветил матери самые трогательные слова: «Ты простер руку Твою с высоты и “извлек душу мою” из этого глубокого мрака, когда мать моя, верная Твоя служанка, оплакивала меня перед Тобою больше, чем оплакивают матери умерших детей. Она видела мою смерть в силу своей веры и того духа, которым обладала от Тебя, – и Ты услышал ее, Господи; Ты услышал ее и не презрел слез, потоками орошавших землю в каждом месте, где она молилась; Ты услышал ее» (Исповедь. Книга III. 11.19).

Хочется привести еще один пример силы родительской молитвы. В «Житии» святителя Григория Богослова имеется такой рассказ о том бедствии на море, которое он пережил в юности во время плавания в Грецию. «После этого он пожелал отправиться в Афины и сел на эгинский корабль вместе с язычниками. Когда плыли мимо острова Самоса, поднялась на море сильная буря. Все отчаивались в спасении своей жизни и плакали в виду телесной смерти. Григорий же плакал, боясь духовной смерти, так как еще не был крещен, а только оглашен. Он вспоминал прежде бывшие чудеса Божии в водах: переход израильтян чрез Чермное море и спасение Ионы из чрева кита. Он с воплями молился Богу, прося избавления от гибели в волнах. Эти его бедствия во время морского путешествия были открыты родителям его в сонном видении. Они тотчас стали на молитву и проливали пред Богом горячие слезы, прося у Него помощи бедствующему на море сыну. Бог, хранивший раба Своего Григория на пользу многим и приготовлявший его в столпы Церкви, укротил свирепую бурю и запретил ветрам; на море наступила полная тишина. Все находившиеся на корабле, видя себя, сверх ожидания, спасенными от гибели и как бы вырванными из уз смерти, прославили Христа Бога. Они знали, что только призыванием Его всесильного имени в молитве Григория укрощено море. Сверх того, один юноша, товарищ святого по путешествию, видел ночью во сне во время волнения и бури, что мать Григория, блаженная Нонна, поспешно пришла по морю, взяла погружавшийся корабль и привела его к берегу. Когда волнение улеглось, он рассказал всем о видении, и все исповедали Бога Григориева как Великого Помощника – возблагодарили Его и уверовали в Него. Кроме того, отцу Григория, со слезами молившемуся в Назианзе о сыне своем и затем уснувшему после молитвы, было и другое видение. Он видел одного яростного беса, Эринна, который старался погубить Григория на море, Григорий же схватил его руками и победил. Из этого видения узнал отец Григория об избавлении сына от гибели и вознес с супругою благодарение Богу. Последующее путешествие по морю святой Григорий совершил благополучно и прибыл в Афины» (Святитель Димитрий Ростовский. Жития святых. Январь. 25-е число).

Господь не только дал родителям особую власть над своими детьми, но и возложил на них сугубую ответственность, чтобы они пользовались этой властью только во благо своих чад. И вы, отцы, не раздражайте детей ваших, но воспитывайте их в учении и наставлении Господнем (Еф. 6: 4). Известны случаи, когда со временем сбывались во гневе произнесенные родителями худые пожелания своему ребенку. Но из этого не значит, что может иметь духовную силу зложелательство. Нет, Милосердный Бог положил пределы возможному употреблению родительской власти во зло. Мы знаем, что слово Божие запрещает проклинать даже личных врагов, ибо суд принадлежит только Господу: Но вам, слушающим, говорю: любите врагов ваших, благотворите ненавидящим вас, благословляйте проклинающих вас и молитесь за обижающих вас (Лк. 6: 27–28). Тем более запрещено родителям проклинать детей, которые являются Божиим достоянием. То, что кажется сбывшимся как родительское проклятие, имеет причины в самом человеке. Его худое устроение души и отсутствие родительского благословения приводят со временем к бедственным последствиям. Эту трагедию мы наблюдаем сейчас, когда задумываемся над жизнью современного молодого поколения.

Родители не могут дать то, чего сами не имеют. Поэтому они, если хотят, чтобы их дети были защищены родительской молитвой, должны сами жить в той благодатной традиции, в которой скристаллизовалось все истинное, доброе и жизнеспособное.

Молитва матери о своих детях

Боже! Создатель всех тварей, прилагая милость к милости, Ты соделал меня достойной быть матерью семейства; благодать Твоя даровала мне детей, и я дерзаю сказать: они Твои дети! Потому что Ты даровал им бытие, оживотворил их душою бессмертною, возродил их крещением для жизни, сообразной с Твоей волей, усыновил их и принял в недра Церкви Своей.

Господи! Сохрани их в благодатном состоянии до конца жизни; сподоби их быть причастниками таинств Твоего Завета; освящай Твоею истиною; да святится в них и через них святое имя Твое! Ниспошли мне Твою благодатную помощь в их воспитании для славы имени Твоего и пользы ближнего! Подаждь мне для сей цели способы, терпение и силы! Научи меня насадить в их сердце корень истинной мудрости – страх Твой! Озари их светом управляющей вселенною Твоей мудрости! Да возлюбят Тебя всею душою и помышлением своим; да прилепятся к Тебе всем сердцем и во всю жизнь свою да трепещут слов Твоих! Даруй мне разум убедить их, что истинная жизнь состоит в соблюдении заповедей Твоих; что труд, укрепляемый благочестием, доставляет в сей жизни безмятежное довольствие, а в вечности – неизреченное блаженство. Открой им разумение Твоего Закона! Да до конца дней своих содействуют в чувстве вездеприсутствия Твоего; насади в их сердце страх и отвращение от всякого беззакония: да будут непорочными в путях своих; да памятуют всегда, что Ты, Всеблагий Боже, ревнитель закона и правды Твоей! Соблюди их в целомудрии и благоговении к имени Твоему! Да не порочат Церкви Твоей своим поведением, но да живут по ее предписаниям. Одушиви их охотою к полезному учению и соделай способными на всякое доброе дело! Да приобретут истинное понятие о тех предметах, коих сведения необходимы в их состоянии; да просветятся познаниями благодетельными для человечества.

Господи! Умудри меня напечатлеть неизгладимыми чертами в уме и сердце детей моих опасение содружеств с не знающими страха Твоего, внушить им всемерное удаление от всякого союза с беззаконными; да не внимают они гнилым беседам; да не слушают людей легкомысленных; да не совратят их с пути Твоего дурные примеры; да не соблазнятся они тем, что иногда путь беззаконных благоуспешен в сем мире.

Отче Небесный! Даруй мне благодать всемерно беречься подавать детям моим соблазн моими поступками, но, постоянно имея в виду их поведение, отвлекать их от заблуждений, исправлять их погрешности, обуздывать упорство и строптивость их, воздерживать от стремления к суете и легкомыслию; да не увлекаются они безумными помыслами; да не ходят вслед сердца своего; да не забудут Тебя и Закона Твоего. Да не погубит беззаконие ума и здоровья их, да не расслабят грехи душевных и телесных сил их. Окропи их росою благодати Твоей; да преуспевают в добродетели и святости; да возрастают в благоволении Твоем и в любви людей благочестивых.

Отче щедрот и всякого милосердия! По чувству родительскому я желала бы детям своим всякого обилия благ земных, желала бы им благословения от росы небесной и от тука земного, но да будет с ними святая воля Твоя! Устрой судьбу их по Твоему благоволению, не лиши их в жизни насущного хлеба, ниспосылай им все необходимое во времени для приобретения блаженной вечности; будь милостив к ним, когда согрешат перед Тобою; не вменяй им грехов юности и неведения их; приведи в сокрушение их сердца, когда будут противиться руководству благости Твоей; карай их и милуй, направляя на путь, благоугодный Тебе, но не отвергай их от лица Твоего! Принимай с благоволением молитвы их; даруй им успех во всяком добром деле; не отврати лица Твоего от них во дни скорби их, да не постигнут их искушения выше сил их. Осеняй их Твоею милостью; да ходит ангел Твой с ними и сохранит их от всякого несчастия и злого пути.

Всеблагий Боже! Соделай меня матерью, веселящеюся о детях своих, да будут они отрадою моею в дни жизни моей и опорою мне в старости моей. Удостой меня, с упованием на Твое милосердие, предстать с ними на Страшном суде Твоем и с недостойным дерзновением сказать: Вот я и дети мои, которых Ты дал мне, Господи! Да совокупно с ними, прославляя неизреченную благость и вечную любовь Твою, превозношу пресвятое имя Твое, Отче, Сыне и Душе Святый, во веки веков. Аминь. (Составлена преподобным Амвросием Оптинским).

Матерь Божия сказала ей:

– Знай, что этот дом создал для тебя твой сын! Эта слава дается тебе за то, что ты жила богоугодно, в страхе Божием.

После этого Она велела Марфе следовать за Ней. Царица Небесная показала ей еще один замечательный дом, лучше первого. Матерь Божия сказала ей:

– И этот дом создал твой сын!

Итак, жены-христианки, знайте, что матери, в благочестии воспитывающие своих детей, не только в этой, но и в будущей жизни будут награждены за свои труды и заботы о них.

Святой мученик Уар жил в IV веке в городе Александрии. Во время начавшегося гонения он принял мученическую кончину за Христа. Его тело приказали выбросить за городские ворота на съедение хищным зверям.

В Александрии жила богатая, знатная и благочестивая вдова по имени Клеопатра. Она тайно взяла его мощи в свой дом, а позже воздвигла храм во имя Святого мученика Уара. Во время первой Божественной литургии, при освящении храма, Клеопатра на коленях перед мощами святого Уара усердно молилась, чтобы мученик Христов испросил у Бога для нее и для ее единственного сына такую милость, которая была бы им на пользу… После освящения храма Клеопатра собрала народ, духовенство, нищих и странников на трапезу. Она вместе со своим сыном усердно служила гостям. В это время ее сыну вдруг стало плохо, а ночью он неожиданно умер.

Безутешная мать пошла в церковь Святого Уара и, упав перед его мощами, изливала в слезах свою скорбь:

– Так ты мне ответил на мою заботу о тебе? Лучше бы мне самой умереть, чем лишиться сына! О, угодник Божий! Или верни мне сына, или пусть и я умру!

Долго рыдала несчастная мать у мощей мученика и, наконец, обессиленная, уснула. Во сне ей явился святой мученик Уар, держа за руку ее сына. Они были в белых одеждах, с драгоценными, сияющими венцами на головах.

– Усердная почитательница мучеников, – сказал Клеопатре святой Уар, – я не забыл твоих благодеяний. Ты молилась в день освящения храма, чтобы я испросил у Бога тебе и твоему сыну, что вам полезно и что угодно Богу. Вот я исполнил твое желание. Посмотри на славу твоего сына! Он теперь один из предстоящих Престолу Божию. О чем же ты так горько плачешь? Или ты не хочешь, чтобы твой сын остался в Царствии Небесном? Если так, то возьми его!

При этих словах юный Иоанн сказал матери:

– Если ты любишь меня, то радуйся за меня и не сетуй перед Господом!

Тогда Клеопатра воскликнула:

– Возьмите и меня с собой!

После этого она проснулась и с радостью вернулась домой.

Одна вдова, лишившись зрения и не находя помощи у врачей, решила идти в Иерусалим и искать там исцеления. Ее единственный сын отправился вместе с ней. Но в Иерусалиме ее сын неожиданно заболел и умер.

Остаться в чужой стране, слепой, без проводника! Во время ее скорбной молитвы ей в видении явился святой Лонгин и сказал, что она получит зрение и увидит в небесной славе своего сына, если выйдет за город и найдет главу Лонгина, отсеченную по приказанию Пилата. Вдова наняла проводника за город, остановилась в указанном месте и, разгребая руками кучу мусора, где была повержена глава святого мученика, нашла ее и тотчас прозрела. С великой радостью и о прозрении, и об обретении такого сокровища она вернулась в город, славя Бога и Его угодника.

Следующей ночью ей снова явился святой Лонгин в неизреченном свете, ведя с собой ее сына, облеченного в сияющие одежды.

– Посмотри на своего сына, – сказал мученик Лонгин, – в какой он чести и славе! Посмотри и утешься, он причтен к лику святых!

Моника родилась в благородном семействе, которое во время грозных событий в Римской империи потеряло все свое богатство. Ее родители знали, что оставят в наследство дочери только знатное имя и воспоминания о прежнем богатстве. Они уделяли большое внимание воспитанию дочери в духе благочестия и страха Божия. Также большое влияние на воспитание Моники оказала старая няня, которая растила ее с самого рождения.

С раннего детства Моника часто ходила в храм, уклонялась от шумных игр с подругами. Она любила нищих и странников, посещала больных. Играя с подругами, Моника одним словом усмиряла детские раздоры. В ее голосе было столько тишины и покоя, что она умиротворяюще действовала даже на старших.

Так протекало детство блаженной Моники, подобно ясной утренней заре, предзнаменующей великолепный день. Она уже переходила из отрочества в юность, когда ей было сделано предложение вступить в брак. Родители дали свое согласие, и эта девица была соединена брачными узами с человеком, который, как оказалось, был недостоин называться ее мужем. Патрикий происходил из древнего рода, более знатного, чем семейство Моники, но был небогат. К тому же он был язычником.

И язычница свекровь была похожа на своего сына: она была надменной, жестокой, своенравной. Моника с каждым днем все яснее видела глубину пропасти, лежащую между ней и мужем. Он не ценил святого образа жизни своей юной супруги. Ее молитвы его тяготили, он находил странным ее желание посещать бедных и больных. Моника на каждом шагу встречала тысячу преград своей благотворительности: таково было в те времена положение супруги-христианки в семье мужа-язычника

Так страдала блаженная Моника. Но она не пала духом, как многие христианки, не оставила супружеского крова. Моника твердо верила, что Бог не случайно соединил ее с таким супругом, она должна была просветить его.

Свою красоту и обаяние Моника употребляла как средство для укрощения гнева мужа. Постепенно в его душе развивались высокие, благородные чувства, к которым присоединилось уважение к жене, до сих пор неведомое.

Моника уже семнадцать лет жила с Патрикием. Постепенно он познал ничтожность язычества и пришел к истинной вере в Спасителя. Таинство Крещения, к которому Патрикий готовился заранее, преобразило его. Вскоре он мирно отошел ко Господу.

Но другая боль разрывала сердце Моники. Когда ее сыну Августину исполнилось 14 лет и он уехал учиться в другой город, задатки отца-язычника стали проявляться в нем с большой силой. Вдали от дома он не только предавался страстям, но вступил в секту. Августин сам написал о страданиях своей матери: «Она плакала надо мной больше, чем когда-либо матери плакали над могилами детей».

Когда Августин вернулся домой и стал произносить богохульства, блаженная Моника возмутилась. Ее любовь к Богу была сильнее естественных чувств, и она прогнала своего сына. Один епископ сказал ей:

– Больше молись за него!

И он рассказал, что в детстве тоже был совращен в эту ересь, но потом увидел, что она богопротивна. Еще епископ сказал:

– Невозможно, чтобы сын после стольких слез погиб!

Августин уехал в Медиолан, надеясь овладеть вершинами риторики, и там встретился с великим проповедником Амвросием Медиоланским. Под его влиянием Августин начал менять свои взгляды.

После крещения Августина блаженная Моника прожила несколько месяцев. По пути из Европы в Африку она заболела.

– Бог послал мне большую радость, – сказала она перед смертью. – Вижу тебя верным рабом Божиим!

«Я обязан тем, что я есть, моей матери, ее молитвам, ее достоинствам», – писал блаженный Августин.

Блаженная Эмилия с юных лет хотела служить Богу и не связывать себя семейными узами. Но, рано лишившись матери и отца, у которого гнев императора отнял имущество и жизнь, была вынуждена поступиться своими желаниями. Ее редкая красота привлекала к ней много женихов, поэтому она решила искать себе опору в благочестивом муже. Она выбрала в супруги адвоката Василия, человека достойного и благочестивого.

Василий и Эмилия жили одними мыслями и чувствами. Эмилия кормила бедных, помогала больным, делала пожертвования храмам. Хотя родители обоих супругов были лишены почти всего своего состояния во время гонений на святую веру, Господь за добрые дела супругов так умножил их состояние, что не было в том краю никого богаче их. Они владели землями в трех провинциях: в Понте, Каппадокии и в Малой Армении.